Гамлет

В тексте «Гамлета» Шекспир показал себя
как сына королевы с чертами биографии
Кристофера Марло, якобы мертвого с 1593 года.
Альфред Барков
Уильям Шекспир: скрытое содержание драмы «Гамлет»
William Shakespeare, Hamlet: a summary of the true content
 
Несмотря на титанические усилия со стороны поколений шекспироведов, за четыре столетия существования «Гамлета» как явления культуры каких-либо значительных результатов в раскрытии его содержания не получено. Наоборот, в фабуле этого произведения выявляются все новые противоречия. Вернее сказать, в том, что считается фабулой шекспировского «Гамлета» . Как установлено, фабулы «Гамлета» в том виде, как мы ее представляем, не существует вообще.
Дело в том, что «Гамлет» принадлежит к классу "загадочных" произведений, которые принято называть "мениппеями". Поскольку их структура оставалась невыясненной, то методики выяснения скрытого замысла авторов не существовало; разработанная мною теория мениппеи и основанная на ней методика описаны в книге Прогулки с Евгением Онегиным. В данном обзоре, не вдаваясь в вопросы теории, я попытаюсь сжато передать содержание анализа, изложенного в моей более объемной работе "Гамлет": трагедия ошибок или трагическая судьба Шекспира?
В общем, для раскрытия скрытого содержания "загадочных" произведений теория не требуется — просто при чтении нужно соблюсти два условия: а) верить в гений автора (в то, что противоречия в тексте — не следствие недоработки Шекспира, а художественное средство); б) более внимательно вчитаться в текст, вдуматься в содержание этих противоречивых моментов.
С них и начнем.
Противоречия в «Гамлете» — художественный замысел Шекспира
Из-за искаженного восприятия того, что считается фабулой «Гамлета», остаются необъяснимыми даже наиболее "простые" противоречия. Одно из наиболее "знаменитых" касается возраста Гамлета: из содержания первого акта очевидно, что ему не более двадцати лет, в то время как из пятого акта однозначно следует, что принцу уже тридцать. К меню
Отмечу еще один парадокс, который, похоже, в научных работах шекспироведов вообще остался без внимания. Речь идет о сцене с участием могильщика; эту сцену, которая, казалось бы, к фабуле прямого отношения не имеет, некоторые шекспироведы вообще считают лишней, не привносящей ничего существенного для постижения содержания «Гамлета» (это — та самая сцена, где выясняется, что Гамлету тридцать лет).
Из содержания эпизода с черепом шута Йорика выясняется, что Гамлет и гробовщик должны были быть знакомы в те еще годы, когда Гамлет был еще совсем мальчиком. Действительно, могильщик вспоминает случай, когда Йорик вылил ему на голову бутылку рейнского вина. Здесь следует учесть, что шуты выполняют свои профессиональные обязанности только среди знати и только в присутствии монарха. Поскольку могильщик участвовал в королевских приемах на правах придворного и с ним обращались как с дворянином, то получается, что он обладал более высоким социальным статусом.
С другой стороны, Гамлет вспоминает, как в детстве целовал губы этого же шута Йорика, который умер за двадцать три года до сцены на кладбище. Сопоставление этих деталей биографии приводит к неизбежному выводу: могильщик и Гамлет должны были быть знакомы. И все же, несмотря на обстоятельства — Гамлет и могильщик в беседе вспоминают своего общего знакомого Йорика — собеседники не затрагивают тему своего прежнего знакомства.
Еще один не отмеченный шекспироведами непостижимый момент заключается в том, что, попав на кладбище, где совсем недавно должен был быть похоронен его убиенный папаша, Гамлет не проявляет никаких чувств. Такое его поведение резко контрастирует с проявлениями сыновей скорби в других сценах. Складывается впечатление, что у Гамлета как бы два отца: один, недавнюю смерть которого он оплакивает, и другой, которого он даже не помнит.
В моей работе с анализом содержания «Гамлета» 1 показано, что эти и многие другие противоречия носят исключительно психологический характер: то, что традиционно воспринимается как многочисленные "нестыковки" в фабуле, является по своей сути набором "ключей", которые Шекспир преднамеренно включил в текст для раскрытия истинного содержания. Перейдем к рассмотрению художественного замысла Шекспира в том виде, каким он предстает при чтении с учетом того, что многочисленные "противоречия" и стилистические "издержки" — художественные средства Шекспира. К меню
Структура текста "Гамлета"
Оказывается, что «Гамлет» Шекспира (подчеркиваю: «Гамлет» Шекспира) является прозаическим романом, а не стихотворной драмой, каковой мы воспринимаем это произведение. Дело в том, что в романе Шекспира не одна фабула; основная, описывающая "реальные" события в Эльсиноре, заключена в прозаических кусках текста, в то время как стихотворная, драматическая часть — "вставная новелла". Это — полный текст "Мышеловки", автором которой является принц Гамлет. Таким образом, текст «Гамлета» Шекспира представляет собой коллаж из двух разных фабул, одна из которых ("внутренняя") — текст постановки на фоне "реальных" событий в Эльсиноре.
Проблемы с толкованием содержания «Гамлета» объясняются особенностями использованной Шекспиром композиции. В фабуле "вставной" "Мышеловки" фигурируют "реальные" обитатели Эльсинора, с несколько измененными биографическими данными. Ошибка нашего восприятия заключается в том, что мы объединяем в одном образе (как мы себе ошибочно его представляем) данные на разных персонажей из разных фабул. В частности, втискиваем в единый ложный образ "нашего" Гамлета детали биографии "настоящего" Гамлета из прозаической части и Гамлета 2 — персонажа вставной "Мышеловки". Это неизбежно вызывает появление множества противоречий, которые воспринимаются как досадные недоработки Шекспира.
Традиционное восприятие фабулы «Гамлета» (в рамках которой принц Гамлет воспринимается как сын короля Гамлета, а король Гамлет — как жертва короля Клавдия, и т.д.) соответствует фабуле "Мышеловки". Однако в соответствиии с замыслом Шекспира, она — всего лишь часть общей фабулы «Гамлета» . Заключенная в великолепные пятистопные ямбы, эта "ложная" фабула не отражает "реальных" событий в Эльсиноре. К меню
Основная фабула «Гамлета»
На основную фабулу «Гамлета» читатели просто не обращают внимания, поскольку ее носителем является прозаическая часть текста. Ее вообще принято прощать Шекспиру как нечто-то настолько незначительное, что он даже не посчитал нужным тратить время, чтобы перевести эти куски в стихи. Такое ошибочное толкование молчаливо принимается всеми шекспироведами 3.
С учетом данных, которые Шекспир включил в прозаические части «Гамлета», истинные события в Эльсиноре выглядят следующим образом (подчеркиваю: излагаемые выводы сделаны исключительно на основе фактов, содержащихся в главном документе — тексте «Гамлета», без допущений и предположений. Более детальное изложение см. в полном тексте работы). К меню
Эльсинор: события вне сценической площадки
... За тридцать лет до описываемых событий жили три брата:
1. Король Норвегии;
2. Датский король Фортинбрас, женатый на Гертруде; в этом браке у них был сын по имени Фортинбрас.
3. Самый младший брат Гамлет, вдовец. У него были свои земли (не королевство); его сын Гамлет фигурирует в фабуле как Горацио (Клавдио).
Выставив свои земли против всего королевства Дании, Гамлет предложил Фортинбрасу поединок, исход которого должен был решить, кто из них будет править Данией. Фортинбрас принял вызов и был убит своим братом Гамлетом (еще раз подчеркиваю: фабула излагается на основании данных, содержащихся в тексте Шекспира).
Выиграв поединок, Гамлет женился на вдове своего брата Гертруде, которая обрела статус jointress, а не вдовствующей королевы-консорта. Слово jointress означает, что именно она, а не ее сын Фортинбрас или победивший ее мужа Гамлет, унаследовала от мужа-короля трон со всеми правами на правление Данией. Таким образом, женившись на Гертруде, Гамлет стал консортом при правящей супруге-королеве.
Одна из самых интересных деталей "истинной" фабулы «Гамлета» заключается в том, что "король" Гамлет вовсе не был убит. Наоборот, сам убив своего брата Фортинбраса, Гамлет живет с королевой Гертрудой вот уже "тридцать дюжин лун" кряду. Персонаж, которого мы ошибочно воспринимаем как "короля Клавдия", якобы убившего короля Гамлета, фактически является "все еще живым" королем Гамлетом 4, который, наоборот, убил своего брата Фортинбраса 5. К меню
Принц Гамлет: претендент на трон
Если бы Гертруда в браке с Гамлетом родила сына, то это был бы кронпринц с правом наследования трона. Поскольку в этом браке детей не было, сын покойного короля Фортинбраса являлся наиболее легитимным претендентом. Гамлет-Горацио, сын короля Гамлета, родился до того, как его отец стал мужем королевы, и его шансы на наследование трона были ничтожными. Хуже того, в день гибели прежнего короля Фортинбраса его жена Гертруда родила еще одного законного претендента на престол, Гамлета. Хотя принц Гамлет осиротел в тот самый день, когда родился, он все же родился сыном правящего короля, и это делало его законным претендентом. Кроме этого, несмотря на то, что Гертруда стала вдовой короля, ее статус повысился от консорта при короле до правящего монарха. К меню
Парадокс с "двумя отцами" принца Гамлета
Поскольку выясняется, что в разных фабулах «Гамлета» действуют два персонажа с таким именем, парадокс объясняется просто. "Настоящий", тридцатилетний принц Гамлет осиротел в день своего рождения, поэтому отца помнить не можеть. Тот Гамлет, который оплакивает своего отца, действует в фабуле "Мышеловки", которую ставят в Эльсиноре.
Однако объяснение этого парадокса сразу же порождает новые. Появляется еще один Гамлет, которого мы знаем как Горацио (один раз его называют именем "Клавдио"). Это является причиной еще одного недоразумения (до настоящего времени шекспироведами не выявленного). На этот раз стоит вопрос в отношении авторства письма, адресованного Офелии и подписанного именем "Гамлет".
И, наконец, существует еще один персонаж, ошибочно воспринимаемый как "король Клавдий", и который тоже носит имя "Гамлет". Это обстоятельство является, пожалуй, одним из наиболее серьезных из всех провоцирующих искаженное восприятие фабулы «Гамлета» (в шекспироведении укоренилась вековая традиция предварять каждую реплику этого персонажа сценической ремаркой "Король Клавдий". Этой ремарке верить нельзя: у Шекспира проставлено только "Король". Как правило, переводы «Гамлета» на русский язык повторяют эту ошибку английской академической науки, исказившей тексты Шекспира. Перевод Лозинского, который везде проставил по-шекспировски: "Король", — одно из немногих приятных исключений).
Таким образом, в тексте шекспировского «Гамлета», а также "Мышеловки" Гамлета насчитывается по крайней мере четыре персонажа, носящих имя "Гамлет". Хотя уже одного этого вполне достаточно, чтобы объяснить трудности в постижении содержания этого произведения Шекспира, в этот список следует включить еще и Призрака якобы отравленного короля Гамлета. К меню
Когда умер отец Гамлета?
Одна внимательная читательница моей работы обратила внимание на обстоятельство, которое на первый взгляд начисто опровергает предлагаемую реконструкцию фабулы «Гамлета» (см.: Шекспир и его виртуозная композиция: когда же умер отец Гамлета?):
Вы пишете: "Вся проза в «Гамлета» — это основной текст, в котором все биографические сведения о персонажах являются "подлинными", они соответствуют "жизненным реалиям". Исходя из этого, есть все основания рассматривать эпизод второй сцены Третьего акта, где перед началом представления Гамлет исключительно прозой беседует с Офелией, как "чистую правду". Получается, что правдивыми являются слова Офелии о том, что после смерти отца Гамлета прошло "дважды по два месяца", то есть, четыре. Гамлет тут же превращает их в два, и за ним это почему-то повторяют все литературоведы. Как эти слова Офелии, которая не имеет никаких оснований ошибаться, согласуются с вашей теорией?
Действительно, хотя заявления якобы сумасшедшего Гамлета в расчет можно не принимать, заявление Офелии следует расценивать как "истинное", поскольку Шекспир включил его в прозаическую часть. Складывается впечатление, что заявление Офелии противоречит выводу о том, что отец Гамлета погиб за тридцать лет до этой сцены.
И все же, данное место вовсе не опровергает выявленного содержания «Гамлета». Наоборот, оно подтверждает правильность вывода о том, что текст «Гамлета» описывает постановку драмы в Эльсиноре. Парадоксально, но даже "сумасшедшие" заявления Гамлета о "двух часах" и "двух днях" с момента смерти отца оказываются такими же достоверными, как и те выводы, которые они якобы опровергают.
Все дело в том, что мы, зрители многочисленных современных постановок того, что преподносится публике как якобы «Гамлет» Шекспира, видим совсем не то, что видели в театре и воспринимали при чтении современники Шекспира.
...Многие современные массовые издания «Гамлета» (в особенности зарубежные) предваряются описанием того, как выглядел театр во времена Шекспира. Сцена ничем не отделялась от зрительного зала; не было ни уборных, ни кулис, где могли бы скрыться актеры, не занятые в сцене. Они стояли рядом с игровой площадкой, практически вместе со зрителями. Удивительно, что комментаторы содержания «Гамлета», которые списывают "непонятность" этой сцены на "сумасшествие" героя, не представляют ту реальную ситуацию, в которой осуществлялась постановка. И которая, кстати, является главным основным фоном для всего действия в шекспировском «Гамлете».
Необходимо иметь в виду, что основным содержанием «Гамлета» является описание постановки "внутренней" драмы. Для выявления художественного замысла Шекспира мы должны представить ситуацию, характерную для любого театра Елизаветинской эпохи — с двумя принцами Гамлетами на одной площадке, с двумя Гертрудами, со "все еще живым" королем Гамлетом среди зрителей — всего лишь в нескольких метрах от "своего собственного" Призрака...
Диалог Гамлета и Офелии имеет место в "реальной" жизни — то есть, среди других зрителей: рядом с "настоящей" Гертрудой и ее супругом королем Гамлетом, его сыном Гамлетом-Горацио, Полонием, и т.д. И вот буквально в нескольких метрах от себя эта публика видит молоденького актера, играющего Гертруду (при Шекспире женские роли исполнялись мужчинами); он(а) действительно весел(а), поскольку "ее" муж, хотя и умер каких-то два часа тому, все же это произошло в фабуле только что отрепетированной постановки. Это в фабуле той пьесы, содержание которой Гамлет и Офелия обсуждают, отец "того" Гамлета умер два или четыре месяца тому, и это дает "настоящему" Гамлету основания для шуток. Более того, Гамлет прямо заявляет, что его заявления — не более чем шутки: O God, your only jig-maker. What should a man do but be merry?
Чтобы продемонстрировать читателю, с какой позиции Гамлет и Офелия ведут диалог, буквально за несколько строчек до этого Шекспир прорисовывает совершенно аналогичную манеру:
Полоний:
Я играл Юлия Цезаря: меня убили в
Капитолии; меня убил Брут.
В данном случае Полоний повествует как бы изнутри фабулы драмы, в которой он когда-то играл. Гамлет и Офелия ведут свой диалог в такой же манере — то есть, как если бы они находились не среди других зрителей, а были персонажами драмы, содержание которой они обсуждают 6.
Таким вот образом Шекспир раскрывает перед читателем смысл "загадочного" высказывания Гамлета: "Время вышло из суставов". Если исходить из специфики сложной структуры «Гамлета», то, поистине, так оно и есть... К меню
Какой Гамлет написал письмо Офелии?
Поскольку ошибочно считается, что в поле романа Шекспира «Гамлет» действует только один персонаж с таким именем, то, естественно, никто никогда даже не поднимал вопроса об авторстве письма, в котором некий Гамлет признается Офелии, что слаб в стихосложении. Естественно, считается, что письмо это писано "нашим" Гамлетом. При этом выводится из обсуждения еще одно странное противоречие: из сцены с актерами мы знаем, что Гамлет великолепно владеет техникой стихосложения. Более того, он оказывается еще и "автором" "Мышеловки", а ее полный текст перед нами: это вся стихотворная часть шекспировского «Гамлета».
Теперь, поскольку нам известно о существовании другого персонажа по имени Гамлет (напомню, это — Горацио, сын короля Гамлета 7), становится понятным, что адресованное Офелии письмо было написано сводным братом принца Гамлета. В рамках традиционного толкования содержания «Гамлета», такое утверждение выглядит более чем странным. Однако традиционное толкование не в состоянии объяснить очень неприятные сцены, в которых Гамлет демонстрирует неприкрытую грубость по отношению к Офелии и ее отцу. Он называет Полония "сутенером" 8, сравнивает Офелию с падалью, в которой заводятся черви, намекает на ее беременность:
Hamlet
Let her not walk i' the sun: conception is a
blessing: but not as your daughter may conceive.
Friend, look to 't. 9
Да, Гамлет догадался, что Офелия утратила девствененость с Горацио, и это явилось причиной его грубости. Осознание этого помогает выйти из неразрешимого противоречия (в рамках культивируемой интерпретации содержания этого произведения Шекспира) в прорисовке образа Гамлета. Нет, Гамлет вовсе не сумасшедший; он просто потрясен неверностью Офелии. К меню
Для кого Гамлет поставил "Мышеловку"?
Считается, что Гамлет поставил "Мышеловку" чтобы убедиться в виновности "короля Клавдия" в убийстве короля Гамлета. Это действительно так — но только в рамках фабулы самой "Мышеловки", не в "реальной" жизни.
В "реальной" жизни принц Гамлет знал, что его отец был не отравлен королем Гамлетом за несколько месяцев до этого, а убит в открытом поединке мечом еще тридцать лет назад. Таким образом, для него не было никакой необходимости проверять причастность дядюшки-отчима к убийству. Нет, Гамлет создал "Мышеловку" чтобы проверить свои догадки о характере отношений Офелии с Гамлетом-Горацио-Клавдио. К меню
Шекспировская (гамлетовская) композиция "Мышеловки"
Используя особый метод композиции, Гамлет сатирически показал Горацио 10 как своего скрытого соперника. С этой целью он наделил Горацио функциями рассказчика; иными словами, как бы передоверил Горацио свои авторские функции. В соответствии с художественным замыслом Гамлета, Горацио-рассказчик в свою очередь вывел самого Гамлета в сатирической манере. Тем не менее, Гамлет включил в текст "Мышеловки" намеки на истинные (негативные) черты Горацио и Офелии. Например, хотя Горацио как "автор" пытается скрыть характер своих отношений с королем, Гамлетом и Офелией, при внимательном чтении правда вскрывается все равно. Становится очевидным, что, будучи очень близок к королю, Горацио занимает высокое положение при дворе 11. Кроме этого, Гамлет включил в "Мышеловку" намек на беременность Офелии. К меню
«Гамлет» Уильяма Шекспира и "Мышеловка" принца Гамлета: идентичная композиция
Сложная композиция "Мышеловки" в исполнении Гамлета в точности повторяет композицию всего романа Шекспира «Гамлет». Таким образом Шекспир ассоциирует себя самого со своим героем.
Общее есть и в том, что не только в «Гамлете» Шекспира показана постановка "Мышеловки" в Эльсиноре, но и эта же постановка показана в фабуле самой "Мышеловки". Основное различие заключается в том, что в фабуле "Мышеловки" Гамлета спектакль прерывается, в то время как в «Гамлете» Шекспира она продолжается, и мы видим перед собой полный текст того, что "было создано" принцем Гамлетом.
До начала постановки Гамлет, Офелия, Полоний, король и Гертруда показаны как "реальные" зрители, поскольку их реплики поданы прозой. Начиная с немой сцены и Пролога, мы снова читаем текст внутренней драмы, изредка перемежающийся прозаическими вставками, в которых описываются "истинные" события за пределами сцены. К меню
Гамлет-Горацио — рассказчик «Гамлета» Уильяма Шекспира
В фабулу "Мышеловки" Гамлет включил намеки на то, что Горацио утопил забеременевшую Офелию. В отличие от других зрителей, Гамлет-Горацио понял скрытый сатирический подтекст "Мышеловки". Поскольку после этой сцены прозаические вставки крайне скудны, создается впечатление, что, как и судьба других персонажей «Гамлета», дальнейшие действия Горацио остаются неизвестными.
Действительно, смерть и похороны Офелии, как и все остальные последовавшие за этим трагические события включая и смерть Гамлета, имеют место только в вымышленной Гамлетом фабуле "Мышеловки". Хотя сцена на кладбище, в которой мы видим Гамлета "живым", имеет место после завершения событий, описанных в фабуле "Мышеловки", композиция «Гамлета» навязывает читателю впечатление, что последовательность событий в его фабуле такая же, как она изложена в тексте.
Однако оказывается, что относительно короткие прозаические вставки в «Гамлете» Шекспира охватывают гораздо более продолжительный промежуток времени, чем фабула "Мышеловки" Гамлета. На "самом деле", между постановкой "Мышеловки" и встречей Гамлета с могильщиком прошло по крайней мере три года (в Первом кварто «Гамлета» издания 1603 года указан семилетний период)12. Таким образом, Гамлет жив, хотя живет каким-то странным образом...
Рассказчик романа Шекспира (Гамлет-Горацио-Клавдио) компонует свое повествование так, чтобы создать у читателя впечатление, что Гамлет мертв. "Соавтор" Шекспира настолько преуспел в этом, что читающая публика до сих пор верит, что в фабуле романа Шекспира Гамлет умирает. Суть ситуации в том виде, как ее обрисовал Шекспир, заключается в том, что его, автора «Гамлета», считают покойным, в то время как на самом деле он жив...
Еще одна интересная деталь "истинного" содержания «Гамлета»: из его скрытой фабулы следует вывод, что это произведение не только публикуется под вымышленными данными автора, но и подвергается жестокой цензуре со стороны лица, которого читающая публика воспринимает как единственного настоящего друга Гамлета. То есть, двоюродного и одновременно сводного брата Гамлета — Горацио, не заинтересованного в раскрытии как своей истинной роли в судьбе Гамлета, так и факта внесения искажений в повествование.
Намек на это содержится в финальной сцене созданной Гамлетом "Мышеловки" (эта сцена совпадает с концовкой и романа Шекспира «Гамлет»): там совершенно четко дается понять, что Горацио — рассказчик романа Шекспира «Гамлет» 13.
Чтобы скрыть правду, Горацио включает в свое повествование текст созданной Гамлетом "Мышеловки", представляя ее как истинное описание событий. К меню
Судьба Гамлета
Идентичность сложной композиции «Гамлета» Шекспира и созданной Гамлетом (по фабуле) вставной пьесы "Мышеловка" свидетельствует, что в образе принца Гамлета Шекспир изобразил самого себя. Сцена с участием могильщика добавляет к этой биографической параллели новые элементы. В фабуле «Гамлета» Шекспира она имеет место через три года после завершения описываемых событий в Эльсиноре (точнее, после постановки "Мышеловки" с интерпретацией этих событий). Эту сцену можно рассматривать как эпилог, в котором Шекспир показывает судьбу Гамлета 14. Свою собственную, Шекспира судьбу, как это следует из полной фабулы «Гамлета».
В рамках романа Шекспира могильщик является особым персонажем, выполняющим уникальную композиционную функцию: несмотря на попытки Горацио исказить суть событий, он дает подсказки, с помощью которых выясняются истинные события. С точки зрения структуры «Гамлета», в композиционном отношении могильщик стоит выше рассказчика Горацио. Поскольку над рассказчиком может стоять только титульный автор, то получается, что, наделив могильщика своими собственными композиционными функциями, Уильям Шекспир таким образом отождествил себя с персонажем, у которого есть своя могила, но который в ней не лежит.
Этот последний вывод не противоречит изложенному выше, в соответствии с которым Шекспир отождествил себя с Гамлетом. Дело в том, что Гамлет и могильщик представляют разные половинки одного и того же образа: "половинка Гамлета" — что было с ним до исчезновения, "половинка могильщика" — что стало после. То есть, что он не лежит в своей могиле; или, иными словами, после исчезновения из фабулы образ Гамлета стал навечно ассоциироваться с кладбищем.
Хотя такой вывод может показаться нелепым, необходимо учесть, что в подлинном тексте Шекспира присутствуют и другие нелепости, связанные с образом могильщика. Гробокопатель с университетским образованием — это ли не абсурд? (Могильщик свободно оперирует юридической терминологией, использует специфические латинские выражения). Далее: гробокопатель, который в прошлом участвовал в королевских застольях в Эльсиноре — это ли не нелепость? Или взять совершенно нелепую ситуацию, в которой Гамлет и могильщик, вспоминая общего знакомого Йорика, не упоминают о том, что не могли не быть знакомы до этого. С другой стороны, все эти нелепые ситуации созданы гением самого Шекспира, и к ним следует относиться исключительно как к несущим какую-то важную композиционную функцию, необходимую для постижения истинного содержания «Гамлета».
Горацио известно о том, что после своего исчезновения Гамлет "не лежит в своей могиле". Он даже поддерживает с ним контакт — на том самом кладбище, где Гамлет вещает из своей могилы 15.
Не является ли знаменитая фраза Гамлета-Шекспира "Все остальное — молчание" именно такой способ существования?.. К меню
Уильям Шекспир: "таннер", не лежащий в своей могиле с 1593 года?
В тексте Второго кварто могильщик поясняет, что "таннер" (дубильщик кож) "протянет" в могиле еще девять лет после своей смерти. Текст «Гамлета» зарегистрирован в 1602 году. Вычитанием из этой даты девяти лет, которые "протянет" таннер, получаем дату его предполагаемой смерти — 1593 год. Не является ли могильщик тем самым "таннером", который не лежит в своей могиле с 1593 года?
Примечательно, что в самом первом тексте «Гамлета» (Первое кварто), опубликованном на год раньше второго, продолжительность "сохранения" таннера после смерти указана тоже на год меньше — как восемь лет. Это подтверждает, что Шекспир придавал особое значение как упоминанию о "таннере", так и подгонке этого казалось бы незначительного элемента фабулы под истинные даты публикации текста.
Именно в 1593 году в драке погиб знаменитый драматург, известный среди друзей как "Таннер". Через две недели после его гибели появилась первая в истории публикация с именем "Уильям Шекспир". (см. главу Глава VI: Тот, который не лежит в своей могиле (Кристофер Марло).
К меню
Примечания
1. Полный текст: shakespeare.kiev.ua. Возврат
2. Знаменито противоречие относительно возраста Гамлета: из Первого акта следует, что он не старше двадцати лет, в то время как в Пятом акте прямо указано, что ему тридцать. Объяснение простое: в романе Шекспира действуют два принца по имени Гамлет. Тридцатилетний Гамлет — "реальный" обитатель Эльсинора, а двадцатилетний — персонаж драмы, которую ставят в Эльсиноре. Более того, тридцатилетний Гамлет является автором этой драмы, в которой изобразил себя двадцатилетним юношей.
Коротко:
В прозаической части, описывающей "реальные" события, Гамлету тридцать лет. Он — сын покойного короля Фортинбраса, убитого своим братом Гамлетом в тот самый день, когда родился принц Гамлет.
В стихотворной части ("Мышеловка"), принцу Гамлету приблизительно двадцать лет, его отец король Гамлет убит братом Клавдием, и т.д., в соответствии с традиционной интерпретацией содержания «Гамлета». Возврат
3. Шекспир оставил доказательства того, что прозаические части в «Гамлете» — вовсе не "случайные" элементы композиции. В самом первом издании «Гамлета» (т.наз. "плохое" кварто — Q1, 1603) диалоги Гамлета с Розенкранцем и Гильденстерном, затем с Полонием и актерами были написаны стихами (II акт, 2 сцена). Поскольку эти сцены были задуманы как присходящие в "реальной" жизни, они должны быть прозаическими. И действительно, в следующем издании ("хорошее кварто" Q2, 1604) Шекспир заменил сотни стихотворных строк прозой, сохранив при этом характерные выражения и порядок изложения. Эта же версия была включена и в Фолио 1623 года.
Считается, что первое издание «Гамлета» ("плохое кварто" Q1) было издано пиратским способом без ведома Шекспира, при этом в текст были внесены искажения. Чтобы быть последовательными, приверженцам этой версии следовало бы признать, что в мастерстве стихосложения "пираты" превзошли самого Уильяма Шекспира: им удалось намного улучшить явно дефектные места шекспировского текста. Однако сам Шекспир почему-то предпочел этим стихам прозу. Возврат
4. Среди "реальных" обитателей Эльсинора такой фигуры как "король Клавдий" нет. Это — персонаж вставной драмы ("Мышеловки"), постановка которой в Эльсиноре является основным фабульным фоном прозаического романа Шекспира «Гамлет».
Недоразумение с "реальностью" этого персонажа было закреплено шекспироведами, которые вопреки текстам прижизненных изданий «Гамлета» заменили в его "канонизированном" тексте шекспировские сценические ремарки "Король" перед репликами этого персонажа на "Король Клавдий". В первом издании «Гамлета» Q1 имя "Клавдий" не упоминалось вообще; во втором издании это имя упоминается дважды (только в сценических ремарках!), а в Большом фолио, в котором «Гамлет» опубликован после значительной работы над ним самого Шекспира уже после издания Второго кварто, имя "Клавдий" упоминается только один раз.
В моей работе, посвященной анализу структуры «Гамлета», показано, что включением имени "Клавдий" во Второе кварто и Фолио Шекспир преследовал чисто композиционные (фабульные) цели. Дело в том, что одновременно с этим Шекспир ввел в текст и имя "Клавдио", которое относится к Горацио. Сравнение этих двух имен неизбежно приводит к выводу, что Горацио-Клавдио является сыном "короля Клавдио" — то есть, короля Гамлета.
Поразительно, но шекспироведы при публикациях "академического" текста «Гамлета» продолжают "подправлять" шекспировский текст путем добавления многочисленных ремарк "Король Клавдий", а также путем введения этого имени в "Список действующих лиц" (этот "список" — вовсе не Шекспира; его создали шекспироведы исходя из своего понимания содержания «Гамлета»).
Не менее удивительно и то, что остается без внимания присутствие в тексте имени "Клавдио" (найдется ли у кого-либо экземпляр «Гамлета» с упоминанием этого имени в списке действующих лиц?)
Шекспир упоминает имя "Клавдий" только в служебных сценических ремарках, и ни разу — в основном тексте «Гамлета». Что же касается имени "Клавдио", то оно фигурирует в основном тексте, в устах придворного, который докладывает Королю о получении песем от Гамлета. Больше всего поражает то обстоятельство, что имя "Клавдио", наглядно выпяченное Шекспиром в тексте, причем в очень важном месте, остается "незамеченным" шекспироведами; в то же время, явно же не без умысла упрятанное в служебные ремарки имя "Клавдий" лезет в глаза современного читателя едва ли не с каждой страницы многочисленных изданий «Гамлета», в том числе и академических.
Станут ли шекспироведы утверждать, что действительно знают содержание "Гамлета"? — вот в чем вопрос...
(Обсуждению вопроса о том, принадлежит ли имя "Клавдио" Горацио или кому-то другому, посвящен материал Шекспир и ошибки шекспироведения: Горацио-Гамлет, он же Клавдио). Возврат
5. Из использованной Шекспиром лексики следует, что "Король" (Гамлет) не отравил своего брата, а убил его другим способом:
Будь эта вот проклятая рука
Плотней самой себя от братской крови (III, iii)
(Перев. М. Лозинского).
Здесь король Гамлет говорит о своей "руке" в едиственном числе; если бы имелось в виду отравление, то "руки" были бы во множественном — или Шекспир был настолько неразборчив в работе со словом?.. Возврат
6. Более подробно позиция, с которой ведется диалог между Гамлетом и Офелией, раасматривается в материале Шекспир и его виртуозная композиция: когда же умер отец Гамлета? Возврат
7. Вопрос о том, что Горацио-Клавдио является сыном короля Гамлета, более детально рассматривается в 3 главе работы «Гамлет»: трагедия ошибок или трагическая судьба Шекспира?: Сын короля Гамлета (For a summary in English, see: Chapter III: King Hamlet's son). Возврат
8. Fishmonger: ... Понятие fishmonger иногда употреблялось в отношении мужчин, зарабатывавших на эксплуатации проституток... — York Notes on Hamlet, by Loreto Todd. 1980, p.37.
См. также: Небрежность Шекспира или ошибка Гамлета: Полоний — "сутенер"?,
Шекспир. «Гамлет». Какими образами оперируют безумные Гамлет и Офелия?, а также
Уильям Шекспир устами Гамлета: Офелия — проститутка Возврат
9. Во Втором кварто «Гамлета» (1604) вопрос о беременности Офелии звучал в устах Гамлет еще более отчетливо:
Ham. Let her not walke i'th Sunne, conception is a blessing,
But as your daughter may conceaue, friend looke to't.
Подчеркнутое место дословно означает: "Но, поскольку ваша дочь может забеременеть..." Возврат
10. Вопрос сатирической направленности сатиры Гамлета против Горацио более детально рассматривается в четвертой главе работы «Гамлет»: трагедия ошибок или трагическая судьба Шекспира?. (For a summary in English, see: Chapter IV: The Mousetrap for the Narrator of W. Shakespeare's Hamlet). Возврат
11. Во втором издании «Гамлета» Q2 привилегированное положение Горацио в Эльсиноре еще более подчеркнуто. Например, в сцене с сумасшествием Офелии королева Гертруда отказывается принять Офелию, однако Горацио в ее присутсвии отменяет ее распоряжение и приказывает впустить Офелию. Его приказ выполняется невзирая на отказ королевы (строки 2744-2766). Возврат
12. Такой вывод следует из содержания диалога Гамлета и Горацио на кладбище:
Гамлет
До чего точен этот плут! Приходится говорить осмотрительно, а не то мы погибнем от двусмысленности. Ей-богу, Горацио, за эти три года я заметил: все стали до того остры, что мужик носком задевает пятки придворному и бередит ему болячки (Перев. М. Лозинского).
Из утверждения Гамлета следует, что он отсутствовал на протяжении трех лет. Возврат
13. В тексте "Мышеловки" Гамлет подчеркнул, что Горацио наделен функциями рассказчика:
Гамлет
Горацио, я гибну;
Ты жив; поведай правду обо мне
Неутоленным.
...
То отстранись на время от блаженства,
Дыши в суровом мире, чтоб мою
Поведать повесть.
...
Горацио
И я скажу незнающему свету,
Как все произошло; то будет повесть
Бесчеловечных и кровавых дел,
Случайных кар, негаданных убийств,
Смертей, в нужде подстроенных лукавством,
И, наконец, коварных козней, павших
На головы зачинщиков. Все это
Я изложу вам.
Фортинбрас
Поспешим услышать
И созовем знатнейших на собранье.
(Перев. М. Лозинского)
Горацио наделен функциями рассказчика как в «Гамлете» Шекспира, так и "Мышеловке" Гамлета. Возврат
14. Эта ситуация вносит ясность в смысл выражения Гамлета: "Время вышло из суставов". И на самом деле, чисто психологически читатель воспринимает временной промежуток между постановкой "Мышеловки" и финалом как длящийся всего несколько дней, а сцену на кладбище — как вписывающуюся в последовательность событий. Теперь же выясняется, что благодаря примененным Шекспиром особым приемам композиции события в обоих фабулах не обязательно могут следовать в том порядке, в каком они изложены в тексте; что они могли иметь место в разных местах, в разное время, и показывать совершенно различных персонажей.
Насколько могу судить, Шекспир был вторым "современным" (после античной Греции с ее "Сатирами Мениппа") писателем, взявшим на вооружение непростой метод композиции, в результате чего получается мениппея (скрытый подтекст). Самым же первым из "современных" писателей был Кристофер Марло, "драмы" которого "Доктор Фауст" и "Мальтийский еврей" содержат точно такую же структуру, какую Шекспир использовал в «Гамлете», "Отелло", "Венецианском купце", и т.п. С теорией мениппеи можно ознакомиться на сайте Философская эстетика, теория литературы, семиотика, нарратология. Возврат
15. Более подробно вопрос рассматривается в шестой главе работы «Гамлет»: Трагедия ошибое или трагическая судьба Шекспира?: Тот, который не лежит в своей могиле (Кристофер Марло?) (For a summary in English, see: Chapter VI: Hamlet-Shakespeare does not lie in his grave (Marlowe?). Возврат
 
На головную страничку: Уильям Шекспир: проблемы Гамлета, «Гамлета» и авторства шекспировского канона
К меню сайта: Cодержание "Гамлета", проблемы авторства "Шекспира", шекспировские сайты, тексты "Гамлета" Q1, Q2, F1
 
Copyright © A. Barkov, 2002
Launched on the WEB on Nov. 22, 2002
Бұл e-mail спам-боттардан қорғалған, оны қарау үшін Сізде Javascript қосулы болуы керек