Восстание Кенесары Касымова

План


Национально-освободительное движение казахского народа
Кенесары Касымов – лидер восстания
Пожар восстания Кенесары
а) Причины
б) Государство Кенесары
в) Движущая сила
г) Военная тактика
д) Военные действия
е) Смерть предводителя
Историческое значение восстания
Список литературы


Пожалуй, ни одна историческая проблема не приковывает сегодня к себе столь пристального внимания, как национально-освободительное движение в Казахстане. Несмотря на то, что изучение его началось еще в дореволюционный период и продолжалось в советские годы, все же остается немало белых пятен. Более того, жесткие партийные установки и недостаточная  профессиональность привели к сужению данной проблематики, неразработанности многих вопросов и различным искажениям. Казахстан входил в состав России  прежде всего не из экономических соображений, а их политических. Для казахского народа вопрос стоял об историческом выживании перед лицом нараставшей агрессии с разных сторон, а для царизма присоединение огромных казахских территорий вызывалось имперскими амбициями.
В процесс вхождения Казахстана в состав России здесь сомкнулись интересы простых людей. В хозяйственном освоении ими края проявилось определенное единство целей. Однако  имперские амбиции, изъятие огромного земельного фонда у казахов, нарушение казахского менталитета – все это наглядно свидетельствовало о колониальных устремлениях царизма, правящих кругов России и постоянно вызывало отпор со стороны казахского народа, поднимало его на национально-освободительную борьбу. Сегодня историки ищут пути переосмысления основных ее моментов: предпосылок, целей, движущих сил. Именно разрушение менталитета, начавшееся в результате территориально-административных реформ, предпринятых царскими властями в конце XVIII – в I половине XIX века, и стало отправной точкой всех национальных движений в крае, несмотря на внешние различия между ними.

Некоторые российские дореволюционные исследователи, такие как К. Абаза, И. Казанцев, пытались сравнить народно-освободительное движение под руководством К. Касымулы и его самого с завоевателями Казахстана и Ср. Азии – Чингиз ханом, Тамерланом и Батыем.

У казахского народа были и есть свои заветные имена, впрочем, как и у любого народа, которые никогда не забываются и не стираются из памяти людской. С именем Кенесары связана целая эпоха в истории казахского народа. Вся его жизнь – яркий пример беззаветного служения своему отечеству. Подвиги казахского героя и касымовских чудо-богатырей воспеты лучшими поэтами, писателями и художниками казахской земли.

Кенесары Касымов – личность незаурядная, яркая.
Старший сын султана Среднего жуза Касыма, внук знаменитого хана Аблая  родился летом 1802 года в Кокшетау, в семье, почти столетие игравшей доминирующую роль в общественной жизни Среднего жуза. Он с раннего детства проявлял большой интерес к военному делу, много слушал о древних и средневековых войнах, былых сражениях и великих полководцах, рано научился верховой езде, метко стрелял и владел кинжалом, найзой. Будучи в составе сарбазов под командованием братьев, он испытывал на себе все трудности походной жизни. Некоторые источники утверждают, что “Кенесары, при рождении из чрева матери своей, имел на голове и шее необыкновенные волосы, подобно гриве у льва, поэтому и дано было имя Кенесары, т.е. отважный”.

Описание внешности Кенесары дал в своем очерке Б. Салтабаев: “Кене-хан был сухощав, среднего роста с толстой шеей. У него было смуглое живое лицо, сверкающие огромные глаза и раздувающиеся ноздри. Небольшие усы и густая, заостренная клином, бородка желто-бурого цвета. Он говорил мало и держался сурово и спокойно, с большим благородством. На голове он носил окаймленный кундузом небольшой меховой тумак. Поверх одежды был наброшен серый чекмень, вытканный из верблюжьей шерсти, а под ним он надевал шубу на меху выдры. Рубаха и штаны были у него белые домотканные”. Как отмечал М.П.Вяткин, он был властолюбивым, энергичным, одаренным недюжинным умом, большими организаторскими способностями и непреклонной волей. Активная политическая деятельность была традицией семьи, начиная с деда и кончая братьями и сестрами. Образ деда, прославленного в песнях и легендах, был любим Кенесары: он гордился Абылаем и подчеркивал, что является продолжателем его дел и законным наследником его прав.

Кенесары открыто и прямо заявлял, что “будет ходить путем деда своего”, что борется “за принадлежавшие его деду земли”. В своих воззваниях он напоминал, что при Абылае “казахи жили мирно и свободно”: имя хана было боевым кличем его войск. Будучи патриотом, он желал вечную свободу своему народу, считал землю общим достоянием. Видел спасение казахской вольности лишь в соединении трех жузов. Будучи умнее своих предшественников и превосходя их политических хитростях и изворотах, он вернее шел к цели. Как “ловкий, своеобразный политик” султан Касымов отдавал себе отчет в том, что борьба с такой могущественной державой, как Россия, требует объединения сил трех казахских жузов, значительных жертв, использования не только военных, но и дипломатических усилий. Он жестоко подавлял своеволие отдельных султанов, старшин, биев, отколовшихся от народного движения, строго расправлялся с теми, кто поддерживал политику России, но оставался сторонником мирного решения недоразумений с царским правительством. Терпимо относился к военнопленным, в том числе русским, некоторые из которых служили у него, деликатно принимал российских посланцев, да и в характере не обнаруживал жестокость, разве что проявленные в период противоборства с киргизами, хотя вспышки гнева в отношении тех, кто предавал интересы восстания, нарушал воинскую дисциплину, были нередки. Даже враги видели в нем удачливого и гибкого политика, отмечали его прозорливость, неукротимую энергию.

Уже в двадцатых годах XIX века, царская Россия, наступая на казахскую степь со стороны Сибири и Оренбурга, захватила значительную часть лучших пастбищных земель и вплотную продвинулась к центральным районам Казахстана. Брат Кенесары султан Саржан с объединенными отрядами повстанцев выступил против колонизаторов, но, оттесненный их карательными отрядами, ушел в Кокандское ханство, где был злодейски убит “братьями по вере” вместе с Есенгельды, еще одним сыном Касыма-торе. На захваченных территориях воздвигались военные укрепления, крепости, приказы, карательные отряды подавляли малейший протест коренного населения против захвата их земель. Кенесары в отчаянии писал царским властям: “Завещанные нашими предками Есил, Нура, Актау, Каракаралы, Казылык, Жаркйын, Обоган, Тобыл, Кусмурун, Окият, Токзак до Урала – при нынешнем царе отобраны у нас и там построены укрепления. Теперь, с каждым днем захватывая наши земли, на них закладывают укрепления и этим доводят население до отчаяния. Это не только для нашей будущности, но и для сегодняшнего существования опасно”. Это и другие письма оставались без ответа, и наконец в 1845 году наступил финал переписки: “Все киргизы Оренбургского ведомства, кочующие на землях Киргиз-Кайсакской степи, составляют неотъемлемую собственность Российской Империи, платят по 1 рублю 50 копеек серебром с кибитки”- говорилось в высочайшем царском повелении. Далее в письме царского правительства следовали не менее унизительные для казахского народа пункты: ханская власть высочайшим повелением отменялась, степные правители теперь назначались царем.

Между тем, сам Кенесары, лишившись братьев и хорошо понимая, что никакой помощи от среднеазиатских ханств, не только от Коканда, но и Хивы и Бухары, он не получит, решил покинуть пределы Кокандского ханства и возвратиться в свои родные кочевья.

Весной 1837 года, вместе со своими ближайшими соратниками, Кенесары появился в Акмолинском округе Среднего жуза. Это было искрой, попавшей в пороховой погреб. Казахи, до этого глухо волновавшиеся, начали массами стекаться под знамя Кенесары Касымова.

В 1837 г. восстали казахи Байдалинской, Алексинской, Кайлюбай-Чаграевской, Жанай-Калкамановской, Темешевской, Тыналинской волостей Акмолинского приказа. По этому поводу полковник Талызин писал: “В августе месяце 6 волостей Акмолинского округа откочевали в пределы Малой орды, чтобы присоединиться к семейству Аблайханову, обещавшему освободить их от власти русских”.

К концу 1837 г. к ним присоединилась большая часть казахов Кипчакского и Киреевского родов.
Сибирские власти, на которых сильнейшее впечатление произвел массовый уход казахов из пределов Акмолинского округа, решили послать в отложившиеся области титулярного советника Менковича и старшего султана Конур-Кулжа Кудаймендина с тремя султанами, но их миссия не обвенчалась успехом. Пограничные начальники стали настойчиво просить, чтобы им выслали на помощь отряды для борьбы с восставшими казахами.

В 1837 г. для предварительного исследования посредничества духовенства, в Акмолинск был послан глава магометанской мечети Ахун Мухаммед Шариф Абдрахманов, который получил секретное поручение доставить сведения о численности войск.

После неудачных попыток, в степь был послан карательный отряд под командой Чирикова. Но угроза царских властей не испугала восставших, а наоборот, еще больше сплотила их вокруг Кенесары. Между тем Кенесары усиливал вооруженные нападения на царские отряды, пикеты и разъезды, на аулы ненавистных старших султанов.

К концу 37 г. к восстанию присоединились казахи, жившие в окрестностях Актауского укрепления.
В одном из донесений царских чиновников, указываются 3 основные причины, заставивших их откочевать в сторону Балхаша и присоединиться к восстанию:
Учреждение Актауского укрепления и пикетов между ним и Акмолинским и между Аягузом и Каркаралами и предложение учредить такие же пикеты между Каркаралами и Актау.
Отбирание лошадей и верблюдов на постройку Актауского укрепления и пикетов, строящихся по тракту к Аягузу.
Выезд в степь заседателя Тахановича для переписи имеющегося у казахов скота, что обычно поводилось для обложения казахов податями.
На исходе 38 г. и начале 39г. к восстанию присоединились почти все волости Каркаралинского округа.
Весной 1838 г. Кенесары отправил 5 казахов во главе с Тобылды Тохтиным и Кочунбай Казангаповым к Западно-Сибирскому генерал-губернатору князю Горчакову со специальным письмом-протестом. “Имею честь сим Вас известить, что желание мое есть то, чтобы двух владений народ пребывал в спокойной жизни.

…Желая быть с Вами навсегда в дружественных отношениях, прошу Ваше Сиятельство: 1) Уничтожить Актауское укрепление; 2) Уничтожить также и Акмолинский диван; 3) Уничтожить все прочие заведения, в степи находящиеся; 4) Освободить содержащихся наших людей из-под стражи”.

В начале 38 г. отряд совершил вооруженное нападение на аулы старшего султана Акмолинского приказа, в результате которого было угнано 12 000 одних только лошадей.
К декабрю 1838 г. Кенесары контролировал все торговые пути из Сибири, Урала на Среднюю и Центральную Азию.
К весне 38г. влияние К. Касымова возросла на столько, что под его контроль попали все торговые пути от Троицка и Сибирской линии в Ташкент, что давало возможность взимать пошлины.

Под напором карательных отрядов Кенесары и его отец Касым вынуждены были откочевать с аулами в пределы Кокандского ханства. Ташкентский кушбеги хотел, чтобы Кенесары обосновался севернее Ташкента, рассчитывая, что это создаст северо-западный заслон города. Однако Кенесары отказался подчиниться. В результате, отряд кокандского бека напал на ставку Кенесары, убил его отца Касыма, двух жен, сына и дочь, также ряд султанов и старшин. Сам Кенесары спасся чудом и откочевал в Кызыл-Кумы.

Донесение 1838 года начальника Сибирского таможенного округа министру финансов, в котором сопротивление кочевников процессу установления институтов российского государства представлено так:
“Отзыв о шайке Кенесары – внука Абылая – родоначальника Средней орды. Лошади под его отрядом отборные и превосходные во всех отношениях. В набегах или отступлениях – у каждого всадника по 2 лошади для перемены. Эта масса хорошо организована. К ней присоединяются другие киргизы, и Кенесары, вполне изучивший образ действий наших отрядов, с отличным искусством употреблял их в дело. Его всадники преданы до отчаяния, потому что, будучи беглыми, нищими, приходя к нему, они получают одежду, коня, оружие, пищу, кибитку, пользуются добычей и всем ему обязаны. Этим людям нечего терять. С этой толпой он держит восточную часть степи в беспрестанном страхе и волнении”.

Летом 1841 года восставшие захватили несколько кокандских крепостей. Будучи настроенным непримиримо по отношению к коварным кокандским правителям, он поддерживал вполне дружеские отношения с их соседями – хивинским ханом и бухарским эмиром.
Наивысший подъем борьбы приходится на 1841-45гг.

Осенью 1841 года представители всех трех казахских жузов подняли его на белой кошме, провозгласив своим ханом.

Сама процедура избрания, при ситуации, когда основная часть территории находилась под юрисдикцией империи, говорила о Кенесары как о значительно харизматичной личности. Он объявил своими земли Юлды-Узяк, Кокшетау, Кылчаклы, Атбасар, Исиль-Нура, Актау, Уртаг, Кар-Каралы, Каранлык, Яркаин, Убаган, Тобыл, Кушмурун от Хаята до Урала. Государство, созданное Кенесары было феодальным. Социальную основу ханской власти составляли средние слои биев и другие незнатные феодалы, в том числе батыры, которые входили по преимуществу в состав Ханского Совета. Во главе Казахского государства стоял сам Кенесары. При нем существовал Совет, состоявший из его ближайших соратников – батыров, биев и отдельных родственников хана. Это был совещательный орган: решающий голос оставался за ханом.

Управление государством осуществлял через отдельных лиц, которые занимались вопросами судебными, дипломатическими, финансов, реквизиций имущества и военным делом. Ведение дипломатических переговоров было поручено Ч. Бактыбаеву, И. Саржанову, К. Оспанову, татарину А. Ягудину, которые непосредственно участвовали в дипломатических переговорах с киргизами, Китаем т Царской администрацией.

Финансовое ведомство ведало сбором налогов(Зякет – для скотоводов, ушур – для хлебопашцев) и взиманием пошлин с торговых караванов.
Государство Кенесары поощряло переход казахов к земледелию. Помимо других обстоятельств это было продиктовано необходимостью обеспечения восставших аулов хлебом в условиях ужесточения контроля царской администрации над торговыми караванами.

Верховная судебная власть была сосредоточена в руках самого Кенесары. Для решения междуродовых судебных дел им назначались бии.
Реквизициями имущества и скота крупных родовитых феодалов руководила сестра Кенесары Бопай. Реквизиции подлежало имущество и скот тех крупных феодалов, которые отказывались помогать повстанцам. Прежде чем насильно отбирать имущество их владельцы предупреждались об этом.

Исполнительная власть на местах осуществлялась через есаулов, именуемых в архивных документах “кенесаринскими эмиссарами”. Они прикреплялись к отдельным родам, и следили за сбором налогов, выполнением распоряжений верховной власти, определяли районы кочевья, изучали настроение примкнувших к Кенесары родов и т. д. Разъезжая по аулам, они распространяли прокламации Кенесары и поднимали народ на борьбу. Для исполнения важных поручений использовались также тюленгуты, причем обычно они наделялись широкими правами.

При нем порядок управления страной приводится в определенную систему, государственный аппарат разбивается на отдельные отрасли – с наделением каждого исполнителя определенной государственной функцией (судебной, военной, дипломатичекой). Реформа государственного аппарата несомненно сыграла положительную роль в деле централизации власти.

Судебно-правовая реформа имела целью улучшение разбора судебно-исковых дел, прекращение барымты и междоусобицы и примирение враждующих родов.

В построении судебной реформы Кенесары имел предшественников, оказавших на него серьезное влияние. Одним из таких людей был крупный судебный реформатор Тауке-хан. Путем приспособления норм обычного права к потребностям развивающихся феодальных отношений он вел беспощадную борьбу с родовой междоусобицей, ограничивал самостоятельность отдельных султанов и старшин.
Свою законодательную деятельность Кенесары начал с внесения ряда изменений в обычное право, в частности, он упразднил суд родовых биев и передал судебные функции в руки назначавшихся им биев и есаулов.

Важнейшие судебные дела, касавшиеся междуродовой вражды, судебные иски, предъявляемые не подведомственными ему родами, разбирал лично Кенесары или посылаемые им на места есаулы.

В основном разбор исковых дел можно разбить на 3 группы: 1) Разбор судебных дел по барымте и убийству, касавшихся родов, подведомственных Кенесары; 2) Разбор судебно-исковых дел не подвластных Кенесары родов, часто обращавшихся к нему; 3) Разбор судебно-исковых дел между подведомственными Кенесары казахами и царскими поддаными.

В его ставке находилось около 500 джигитов. Общее же число повстанцев колебалось в разные периоды от 4 до 6 – 10 тыс. человек, а в период наивысшего подъема достигало 20 тыс.
Среди соратников Кенесары были  батыры из различных жузов и родов: Агыбай из рода шубыртпалы (Каркаралинск), Жанайдар из рода суюндук (Баян-Аул), Иман Дулатов, дед Амангельды из кипчаков (Тургай), Жоламан Тиленши (Иргиз, Орь), Бухарбай (Сырдарья) из рода табын, Бугубай и Саурык из рода дулат (Жетысу), Ангай из рода атыгай (Кокшетау), Босыгара из кипчаков (Акмола).
Помощницей в восстании была сестра Кенесары Бопай. Именно она убеждала своего мужа Семеке и его сородичей принять участие в борьбе, но после их отказа она покидает мужа, и вместе с сыном уходит в ряды восставших, возглавив отряд.

Движущей силой восстания были казахские шаруа. В борьбе за восстановление политической независимости участвовали и рядовые егинши, и старшины, и султаны. 
С наступлением 1843г. он усилил нападения на пограничную Линию Западно-Сибирского губернаторства и разгромил дружественные аулы султана А. Кубекова. Возобновление военных действий в степи побудило генерала Обручева в начале 43г. представить специальную докладную с обоснованием необходимости и подробным изложением плана карательной экспедиции против Кенесары и просил военного министра об отпуске необходимых средств. Он просил об отпуске на военные расходы 14 тыс. рублей, и 3 тыс. рублей на премию за доставку головы Кенесары.
Николай I  27 июня 1843 г. санкционировал крупномасштабный военный поход против Кенесары. Отряд войскового старшины Лебедева  в числе 300 человек должен был стать передовой силой, позднее численность отряда достигла 1900 человек; в августе 1843 г.  была снаряжена вторая группа во главе с султаном А. Жанториным и Б. Айчуваковым.

Встреча Лебедева с Кенесары произошла на реке Иргиз.  Кенесары, избегая столкновения с царским отрядом, убедил его, что подчиняется приказанию властей, навсегда отдается в
подданство России и перекочевывает к границе Оренбургского ведомства.
Отряд из 1800 человек под общим командованием полковника Бизанова, был послан для уничтожения “мятежного султана” из Оренбурга. К ним присоединились отряды султанов-правителей Средней и Западной частей Малой орды. Обручев в очередной раз обратился к Кенесары с предложением о покорности. Однако Кенесары не принял его и ответил дерзко: “Как можно идти к линии, когда оттуда выступает  войско и сделано нападение на брата”.

В августе Бизанов вернулся в степь с заданием истребить “хищные толпы султана Кенесары”.  В начале сентября произошло несколько стычек, но ни одна из сторон не получила превосходства. Из-за полного истощения отряда Бизанов вынужден был вернуться на линию. Кенесары перешел в наступление и в ночь с 20 на 21 июля 1844г. наголову разбил отряд султана Жанторина. Войсковой старшина Лебедев за медлительность и неоказание немедленной помощи был отстранен от командования военным отрядом. Вдохновленные победой основные силы Кенесары 14 августа 1844 г. атаковали Екатерининскую станицу, сожгли предместье, форштадт, 40 человек увели в плен.
В 1844г. к народно-освободительному движению присоединились многие аулы дюрткаринского, каракисякского, назаровского, чиклинского родов. В частности, из чиклинцев присоединились аулы кабаковцев. Также алачинцы Серкешского отделения, аргынцы Алтай-Карпыковского отделения, балталинцы и карабашевцы из баганалинцев, множество других аулов разных родов, султанов, старшин, биев, которые временно отходили от борьбы.

Для укрепления и упрочнения своего положения царское правительство в 1844 г. предприняло новое реформирование Младшей орды. 14 июня 1844 г. было издано новое “Положение”, согласно которому все аульные начальники, не только в пограничной зоне, но и внутри орды должны были назначаться царской администрацией. Другое изменение касалось судопроизводства. За измену, барымту, разбой, захват русских или возмущение своих соплеменников казахи подлежали суду. За крупные уголовные преступления подлежали ответственности в Пограничной комиссии.

Опыт предшествующих лет борьбы с Кенесары убедил правительство, что отдельным отрядам, посылаемым против восставших, не достигнуть успеха, так как Кенесары легко избегал преследования.

Кенесары впервые ввел знаки воинского различия. Его воины носили на груди и на плечах нашивки из красного и синего материала. О порядке ношения знаков различия Курен Аблаев в своем показании писал: “Все эти мятежники… имеют на груди знаки из красного шнура в три ряда”. Почетные люди и командиры имели при себе сабли в чехлах из красного сукна. Сам Кенесары носил русские полковничьи эполеты.

Особо отличившихся в боях джигитов Кенесары поощрял, не считаясь с различием их общественного положения. Даже рядовые казахи назначались есаулами. По свидетельству Герна, в войсках Кенесары “за отличие в действии первая награда есть выдача казенного оружия, в коем порядок соблюдается следующий: после обыкновенного древка или укрюка выдается пика с наконечником; потом большой прямой нож… потом кривая сабля; далее жалуется есаулом”.

Основным видом оружия было холодное оружие, но имелось и огнестрельное.
О значительном количестве огнестрельного оружия, имевшегося у Кенесары, говорит тот факт, что после разгрома его отряда киргизами в местности Май-Тюбе, близ Токмака, манапу Ормону в числе прочих трофеев досталось “больше тысячи фитильных ружей”.
Оружие основных сил Кенесары хранилось в специальных подвижных арсеналах – так называемых “кунак-хана” (оружейных платах), помещавшихся в строго охраняемых кибитках. В 1845 году таких арсеналов при ставке Кенесары было семь. Перед каждой операцией из них выдавалось оружие участникам похода, а по возвращении вновь сдавалось, как казенное имущество. Сабли, ножи, пики изготавливались на месте, но большая часть добывалась в качестве трофеев в боях или покупалась.

Как писал Долгов: “В аулах Кенесары проживает несколько беглых башкирцев, скрытно приготовляющих ему разного рода вооружение, из русского оружия доставляемого, как нужно полагать, торгующими в степи татарами. Порохом Кенесары снабжается из Бухары”.
С их помощью Кенесары даже пытался наладить производство пушек, для чего, по словам Герна, приказал собрать с каждой кибитки по одному тагану и по одной мотыге с тем, чтобы башкирец из этого железа сделал ему пушку.

Согласно показанию Омарбай Аманбаева, из Жаппасского рода, “У Кенесары есть железная пушка, в аулах его живет киргиз Сибирского ведомства Бегич, который делает пушки и ружья  и нынешней весною последних сделали 100”.

Воинам Кенесары были известны некоторые виды строевой подготовки. Обычно его конные и пешие отряды строились в две шеренги.
Ставка Кенесары всегда имела вид военного лагеря. Его юрта была обвешана разным оружием, в 200 метрах от его юрты стояли часовые, которые без  специального разрешения никого не пропускали. Помимо этого, аулы охранялись сторожевыми пикетами, выставляемыми в определенных местах.
В армии Кенесары сравнительно неплохо была поставлена военно-полевая и агентурная разведка. Он специально выделял из проверенных людей разведчиков, которые доставляли ему необходимые сведения о противнике.

Во время приезда царского посольства во главе с Долговым в 1845 году, имевшего помимо дипломатических целей и разведывательные, благодаря хорошей постановке разведки у Кенесары, Долгов не мог получить каких-либо данных о численности повстанцев и о количестве кочевавших с Кенесары казахов. Еще за несколько дней до прибытия посольства к нему навстречу было послано 13 почетных казахов во главе с Кенже. 20 марта, встретив его близ озера Айби-Аккум, они прервали всякую связь посольства с окружающими аулами. Из среды прибывших 13 казахов только Кенже имел право вести официальный разговор с Долговым. Остальные следили за тем, чтобы по пути следования никто не мог сноситься с посольством. Долгов был удивлен малоразговорчивостью сопровождающих его казахов, которые даже на задаваемые вопросы давали уклончивый ответ.

Он имел постоянных разведчиков среди своих противников.
Во всех казахских родах и аулах имел своих есаулов-агентов, которые наряду с выполнением административных функций имели и разведывательные задания.
В армии строго соблюдалась военная тайна.

Кенесары широко использовал метод дезориентации противника. Создавая у противника ложное представление о о своем движении, он направлял его по ложному маршруту.
Кенесары, как талантливый полководец, применял в бою разные виды военной тактики. Степные просторы Казахстана позволяли ему широко применять тактику маневрирования.
Войска искусно использовали для засады естественные укрытия (камыш, кустарники, холмы и т.д.)
Во время штурма отдельных укреплений и крепостей отряды прибегали к атаке рассыпным строем, который затем смыкался, и наступающие со всех сторон окружали крепость.

Этот прием обычно производил ошеломляющее впечатление на противника и заставлял его рассредотачивать силы.
Особая тактика применялась Кенесары и при отступлении. В качестве прикрытия близ пограничных Линий оставлялись мелкие партизанские группы, которые успешно действовали против пикетов и разъездов и нападали на обозы. Чтобы затруднить и замедлить передвижение войск противника, отступая, приказывалось выжигать степь и разрушать колодцы, что в условиях степной войны создавало для врагов дополнительные трудности, оставляя их без фуража и воды.

Кроме основных вооруженных сил, Кенесары имел еще особые отряды, возглавлявшиеся его сестрой Бопай, братом Наурызбаем, Жоламаном Тленчиевым, Саржаном Саржановым, Джеке-батыром и другими.

К моменту ухода Кенесары из районов Тургая  и Иргиза в район Сырдарьи для него сложилась довольно благоприятная обстановка. Война между Хивой и Бухарой, которая возникла еще в 1842 году, продолжалась с неослабевающей силой до весны 1845 года. Заметно ослабленные длительной междоусобной борьбой среднеазиатские ханства теперь представляли меньшую, чем прежде, опасность для казахов. Основным врагом по-прежнему оставалось Кокандское ханство. В тоже время для Кенесары ясно вырисовывалась неизбежность разрыва с Хивой, поскольку она покровительствовала Коканду.

В переговорах 1844 г. о перемирии с Бухарой хивинский хан требовал отказа от притязаний на Коканд и Ташкент. Поэтому естественно, что Кенесары вступил в переговоры с бухарским эмиром, который в знак дружбы прислал ему “в подарок серебряный колчан и золотую саблю”.
Все же Кенесары не решился на одновременную борьбу и с Хивой и с Кокандом.

В отношении Хивы Кенесары ограничился оказанием вооруженной поддержки Джанхоже Нурмухаммедову – батыру Чиклинского рода – в его борьбе с хивинскими войсками. Сам Джанхожа часто обращался к Кенесары за помощью: “Родственник султана Кенесары – бий Чиклинского рода Джанхожа, кочующий около Малых Барсуков, прислал к Кенесары киргизов с просьбой о даче ему пособий в вооруженных людях для отклонения намерения хивинцев, угрожающих напасть на аулы его и разграбить”.
Основные свои силы Кенесары направил против Коканда.


Целью борьбы с Кокандом являлось приобретение в районе Сырдарьи кочевий для ушедших с ним из Сары-Арки аулов. В конце лета 1845 г. он обратился за помощью к Д. Нурмухаммедову: “Прошу Вас, батыр Джанхожа, кокандцы не дают нашим киргизам покоя: грабят и убивают; кокандские начальники убили еще Вашего старшего брата Сарманбия,- поэтому прошу, если Вы согласны разрешить, и я соберу из Большой и Средней орды джигитов и приеду в город Сузак, а Вы тоже соберете из Малой орды джигитов, приезжайте воевать с кокандцами в Сузак”.
Джанхожа охотно согласился, и со своими джигитами явился к Кенесары, и совместными усилиями они осадили кокандские крепости Джана-Курган, Жулек, Сузак.

Председатель Оренбургской Пограничной Комиссии генерал-майор Ладыженский в донесении, основанном на показаниях лазутчиков, писал, что Кенесары “послал на Сыр-Дарью к киргизам, кочующим на кокандских землях, успел угрозами привлечь из них до 700 человек и вместе с ними в числе 1 000 киргиз разбил 3 кокандских укрепления”.

Позже стало известно, что Кокандское и Бухарское ханства заключили союз, и готовили против казахов совместные наступления. Это заставило Кенесары в начале 1846 г. откочевать на юго-восток, в район озера Балхаш и реки Или.

Заранее узнав о появлении Кенесары, в районе р. Или, старший султан Аягузского округа Б. Шанхаев писал властям: “Кенесары начал приближаться вновь к р. Или, делает постоянные грабежи и угон скота, приглашает к себе посторонних киргиз, некоторых ласками, а многочисленных угрозами. Нельзя надеяться, что он оставил в совершенном спокойствии Семиреченский край”.
Действительно, к восстанию присоединились казахи северных районов Старшего жуза (родов Дулат, Найман, Уйсун), на территории которых были построены укрепления, и лучшие земельные угодья которых были отобраны под постройку приказов.

Правительство выделило для борьбы с Кенесары войска под командованием генерал-майора Вишневского.
Приближалась зима. Кенесары решил перезимовать на одном из недоступных полуостровов на озере Балхаш – Камал. Полуостров занимал очень выгодное стратегическое положение: со всех сторон он был огражден естественными рубежами – озером, рекой Или о множеством болотистых рек.

Единственный подступ к полуострову шел со стороны болотистого залива, глубиной в рост лошади. Через залив переправлялись только на верблюдах. Длина полуострова простиралась до 70 верст, а ширина – от 6 до 12 верст.
Генерал-майор Вишневский с казахскими султанами принял решение блокировать отряд Кенесары. Не выдержав продолжительной осады, он с боями вышел на левый берег р. Или, оттуда перекочевал в центральный район Старшего жуза, в предгорьях Ала-Тау и р. Чу.
После 1845 г. Кокандское ханство, потеряв влияние в  подавляющей части Старшего жуза, прочно удерживало свои позиции в кочевьях алатауских киргиз. Кочевья многочисленных киргизских племен граничили с землями Старшего жуза. Непосредственными соседями казахов был род Сары-багыш, их близкими соседями был род Бугу.

У киргизов общество делилось на 2 класса: родовую знать – биев и народные массы – букара. Наиболее влиятельные бии образовывали особую замкнутую привилегированную группу – манапов.
После образования самостоятельного Кокандского ханства узбекские беки начали разорительные набеги на киргиз. В своей захватнической политике кокандские беки опирались на феодальную верхушку – биев и киргизских манапов, вступивших в непосредственную связь с кокандскими беками начала XIX века.

Колонизацию киргизской степи кокандские беки вели по двум направлениям: от Ташкента через Чимкент, Аулие-Ату, на Пишпек и Иссык-Куль. Другой путь колонизации шел по Ферганской долине через Кугартинский перевал, на Тогуз-Торсу, Кочкар, Нарын, Атбаши.
Киргизы жестоко страдали от тяжелого налогового гнета кокандцев. Киргизский народ издавна испытывал двойной гнет: как собственных манапов, так и кокандских властей.
По мере приближения русских аванпостов к Киргизии, среди манапов стало обнаруживаться стремление завязать связи с русскими властями.

Заранее предвидя, что Кенесары в Старшем жузе приобретает новых сторонников, зная, что его выступление на некоторое время сможет отсрочить захват территории Старшего жуза, правительство всячески  старалось изолировать движение Кенесары. Для этого оно избрало излюбленный метод – натравливание киргизов на казахов, типичный для национальной политики самодержавно-крепостнического строя.
Метод разжигания национальной вражды между казахами и киргизами принес свои плоды. Этому помогла старая родовая вражда, существовавшая между ними.

При появлении Кенесары в пределах Старшего жуза, власти обратились к киргизским манапам с призывом объединиться для совестной борьбы с Кенесары. Как указано в отчете Оренбургской Пограничной Комиссии, киргизские манапы “вознамерились действовать против Кенесары, решаясь или погибнуть самим, или уничтожить врага”.

Правительство опасалось, что Кенесары поднимет на борьбу казахов Старшего жуза. В распоряжение генерал-майора Вишневского были переданы военные отряды под командой есаулов Нюхалова, Абакумова, Карбышева.

Для борьбы с Кенесары Вишневский привлек старших султанов и преданных царизму казахов Аягузского, Каркаралинского и Кокпектинского округов Среднего жуза и одновременно стремился поднять против Кенесары и влиятельных султанов Старшего жуза, для завоевания расположения которых правительство начало щедро награждать их орденами и повышать в должностях. А султаны Старшего жуза, в свою очередь, 23 июня 1846 г. дали письменное заверение о своей преданности царизму: “Мы, султаны и бии Старшего жуза родов Дулатовского, Албановского, Сувановского, Шапраштинского и Жалаирского, приложили свои печати и тамги о том, что по единодушному совещанию со старшими султанами Каркаралинского, Аягузского, Кокпектинского округов, в присутствии состоящего в должности пограничного начальника господина генерал-майора Вишневского, положили с непоколебимой твердостью мятежного султана Кенесары Касымова и его приверженцев, пришедших на наши места, как нарушителя общенародного спокойствия. Считать его врагом нашим, не иметь с ним никаких сношений, и чтобы как он, так и его приверженцы не находились на занимаемых ими местах. Если же теперь заметим или услышим о враждебном его предприятии против киргиз Средней орды, особенно близлежащих округов, то обязуемся в тот час извещать для предупреждения злодейских покушений мятежников”.

Вишневский отправил отряд есаула Нюхалова в сторону Копала и Каратала, чтобы предотвратить соединение Кенесары с казахами Ала-Тау. Вскоре к нему присоединился отряд Б. Шанхаева.

В таких условиях Кенесары предстояла огромная  работа по собиранию своих сил и сплачиванию народных масс.
Но он хорошо осознавал, что для продолжения борьбы поддержки одних только казахов Старшего жуза будет недостаточно. Свои расчеты он строил на объединении сил казахов и алатауских киргиз. Кенесары действительно нуждался в помощи киргизского народа. Он разослал в самые отдаленные казахские рода воззвание с призывом присоединиться к восстанию.

Есаул Нюхалов доносил генералу Вишневскому, что к “Кенесары присоединились киргизы Большой орды родов Чимыр, Джаныз, Сары-Уйсын и Сейкым в большом числе, так что их полагают до 20тысяч кибиток”.

Действительно, присоединив к себе значительную часть казахов Старшего жуза, Кенесары снова создал внушительное войско, доходившее до 20 000 человек. Одновременно он приступил к постройке крепости на реке Чу.

Гораздо сложнее и неблагоприятнее для него сложились отношения с Киргизией. Кенесары направил своих представителей во главе с Сайдак-кожа, бием Чукмаром и Е. Саржановым к киргизским манапам, призывая их  к совместной борьбе. Однако переговоры остались безуспешными, манапы во главе с Ормоном и Жантаем отклонили предложение. Чтобы не осложнить отношения с киргизами, в 1846 г. он отпустил на свободу 200 киргизов, и в том же году он писал в специальном письме к Жантаю, что не питает никакой вражды к киргизам. Однако манапы Ормон и Жантай не могли поддержать Кенесары. Как пишет т. Джанмгерчинов: “В стремлении Кенесары киргизские манапы видели попытку лишить власти представителей киргизской феодально-родовой знати во главе с Ормоном”.

Кенесары, оттесненный из районов Балхаша и Или, в 1846 г. вынужден был начать борьбу с Кокандом без союзников, только силами примкнувших к нему казахов Старшего жуза. В 1846 г. он вторгся в район Аулие-Ата и осадил крепость Мерке.

В 1847 г. вторгся в пределы Киргизии. В этой борьбе он преследовал основную цель – борьбу с господством Коканда.
Последнее сражение с киргизским войском происходило в горах Кеклы, недалеко от Пишпека. Войска Кенесары были расположены в местности Майтюбе, которое у киргизов испокон веков считали “кровавым местом”. Кенесары попал в плен к киргизским манапам в долине Алмалы.

Понимая безвыходность положения, Кенесары созвал военный совет, чтобы решить, как выйти из окружения. Наурызбай предложил: “Дайте мне 200 годных к бою джигитов, с которыми я ударю на строй киргизов и пробью его”. Несмотря на возражение Кенесары, было решено все же с боем выйти из окружения.

Кенесары со своим отрядом принялся пробивать дорогу через болотистую реку Кара-Сук. Во время переправы многие утонули в реке, но не смотря на это, воины старались спасти Кенесары.

Попытка вырваться из окружения окончилась неудачно, Наурызбай вместе со своим отрядом погиб в неравной борьбе, а Кенесары был захвачен в плен манапами.

Перед своей казнью он еще раз обратился к киргизским манапам с предложением о прекращении вражды и объединении сил казахов и киргизов для совместной борьбы с общим врагом – Кокандом. Перед казнью, при огромном стечении людей, Кенесары запел песню. Так описываются последние моменты казни: “Кенесары, взглянув тогда на собравшийся народ, на далекие горы, на высокое небо, откуда лились ласковые лучи теплого солнца – взглянув кругом себя, запел песню. Долго лилась его песня среди собравшейся толпы и словам сим она долго внимала, не имея ни сил, ни желания оторваться от властных слов его песни, что глубоко западали в душу каждого, кто слушал их. И в песне своей вспомнил он всю свою жизнь в родных и привольных степях, в кругу родного аула”.

В последнем сражении, по данным пограничного начальника Сибирских киргиз генерала Вишневского, манапом Ормоном были убиты брат Кенесары – Наурызбай, двое его сыновей и 15 других султанов, а число пленных составляло около одной тысячи. Киргизские манапы в знак своей признательности и дружбы, послали головы убитых казахов в качестве подарка кокандскому хану.

Поражение и смерть хана создали благоприятную обстановку для дальнейшего продвижения русских отрядов в сторону Заилийского края и Северной Киргизии.
После подавления народно-освободительной борьбы сибирской администрацией был составлен список старшин, биев, султанов, возглавлявших или принимавших активное участие в этой борьбе на Сибирской линии (по Кушмурунскому, Кокчетавскому, Акмолинскому, Каркаралинскому, Баянаульскому округам).

“Трагическая смерть Кенесары ознаменовала собой и конец возглавлявшегося им движения”, - писал Е. Бекмаханов. Документы свидетельствуют об уважительном и сочувственном отношению  к нему подполковника Российского Генерального штаба М. Красовского, оренбургского военного губернатора В. Перовского и многих других. Историк Н. Я. Коншин в 1903 г. писал: “Это был выдающийся во всех отношениях человек, далеко стоящий выше таких вождей волновавшихся киргиз, как Кудайменды Газин, Сиванкул Ханкожин и другие”.
Время 20-40-х годов – один из интереснейших периодов истории Казахстана, - писал полвека назад замечательный историк Е. Бекмаханов. – Именно  в это тридцатилетие произошли события, определившие дальнейшие судьбы казахского народа… Казахский народ, долгое время стоявший перед альтернативой – быть ли подчиненным царской России или среднеазиатским ханствам, - избрал первый путь. Выбор этот был сделан в обстановке острой политической борьбы внутри казахского общества лишь после того, как исчезли надежды отстоять свою государственную независимость”.

Заключение.

В процессе работы над найденной мною литературой я пришла к выводу, что из попыток таких великих людей, которые умели организовать и вести за собой народ, а в данном случае, представителей не только трех жузов, но и других национальностей, которые пытались сделать свободу и независимость своей земли возможной и складывался долгий, но верный путь к государственному суверенитету.
Я считаю, что данная тема достаточно изучена в исторической и научной литературе, наиболее ценным среди которой оказался труд  Е. Бекмаханова “Казахстан в 20-40-е гг. XIX в.”. В нем наиболее точно и полно указан весь ход и размах восстания, цепочка событий.

В данной работе мне удалось получить данные о самом предводителе восстания, что имеет немаловажное значение, понять идеологию движения, показать изменения в политической, экономической жизни страны во время правления К. Касымова. Такие задачи, как выявление итогов восстания, место и влияние в истории не только Казахстана, но и в истории Средней Азии, не раскрыты в достаточной степени и требуют дальнейшего исследования и обработки литературы.

История освободительного движения казахского народа 1837-1847 гг., лидером которого был Кенесары Касымов – государственный деятель, полководец, последний официально признанный казахский хан, представляет собой одно из главных событий новой истории Казахстана. Наивысший подъем борьбы приходится на 1841-45 гг. По охвату географической территории участники выступления находились в долинах Сары-Су и Тобола, Убагана и Терисаккана, Конов, Ишима и Эмбы, Нуры и Сагиза, Хобды, Оленты и Токрау, в низовьях Сыр-Дарьи и Или, в горах Мугоджары, Айыртау, Желдыадыр, Кокшетау, Каркаралы, Актау, плато Донгыстау, Жельтау и во многих других местах. Именно в этот период наиболее точно оформляются мировоззренческие и стратегические позиции К. Касымова. Он и его окружение требовали не возводить в степи российских укреплений, уничтожить возведенное, остановить продвижение царизма вглубь казахских степей. Кенесары и его ставка последовательно проводила свою внутреннюю, финансовую, военную и юридическую политику. К повстанцем в разное время примыкали казахи трех жузов, количество которых менялось, но в число которых входили все основные рода. И хотя выступили они в борьбе не сразу и неравномерно,  хотя отдельные области втягивались в движение, когда оно затихало в других районах, восстание уже в первые же годы приняло небывалый размах, стало массовым народным движением.

В истории движения были периоды разных уровней, решались различные задачи. Оно стягивало в единый узел множество проблем: борьбу против колониальной зависимости, восстановление утраченной государственности, социальное освобождение казахских шаруа. Большинство из этих проблем находило определенное решение в ходе борьбы на том уровне, на котором находилась состояние казахского общества. В период наивысшего подъема обнаруживались его слабые стороны. Между тем, силы были неравными, так как регулярные войска царской России вместе с дипломатическими подходами представляли собой такую угрозу, которую невозможно было преодолеть.

Крупнейшее народно-освободительное восстание казахского народа XIX века, имевшее целью восстановление феодальной государственности хана, и на этот раз закончилось поражением, оставив неизгладимый след в памяти народов Средней Азии и Казахстана.  


Список литературы:

1) Аль-Халел Карпык, “Белая кость прошлого. Наши                  современники”,  Алматы, РГЖН “Дауыр”, 1992;
Е. Бекмаханов, “Казахстан в 20-40 гг. XIX века”, Алма-Ата, Казак университеты, 1992;
В. Галиев. Институт истории этнологии им. Ч. Валиханова, “Национально-освободительная борьба под предводительством Кенесары Касымова”, Алматы, “Гылым”, 1996;
В.Галиев, “Национально-освободительное движение казахского народа в свете новых исследований”, “Мысль”, № 11, 1993;
Н. Жармагамбетов, “Хан Кене”, “Мысль”, № 1, 2001;
К.Кусайынулы, “Кенесары и его борьба за свободу”, “Мысль”, № 5, 2002;
Г.Шимырбаева, “Кенесары Касымов: политик и военный”, “Казахстанская правда”, 7 сентября, 2002.